По - другому обстоит дело, когда речь заходит о внутреннем уровне, для понимания которого надо уметь читать между строк и понимать то, о чем прямо не сказано. Иногда бывает, что внешняя и внутренняя темы не отделяются друг от друга. Например, стихотворение И. Тургенева "Русский язык", где прямо сказано "О великий и могучий".
Иногда определить внутреннюю тему несложно, даже если она совершенно не совпадает с внешней. Например, басни. Даже если бы не было морали, мы с легкостью определили бы, о чем на самом деле хотел сказать автор, описывая стрекозу.
В большинстве же случаев определить внутреннюю тему не так просто. Для этого требуются определенные усилия и знания. Здесь мы задаем себе вопросы:
- что хотел сказать Бунин, описывая "Атлантиду" в своем рассказе "Господин из Сан - Франциско",
- почему именно в таком порядке расположены помещики в романе Гоголя,
- почему на самом деле погиб Базаров?
Мы видим, как развертывается тематический образ, но совершенно затрудняемся определить, что скрыто в глубине текста. Особенно это трудно сделать с текстами большого объема. Читая роман Ф. Достоевского "Преступление и наказание", мы в определенный момент доходим до описания встреч Раскольникова и следователя Порфирия Петровича. Ничего подозрительного в их встречах нет. следователь хочет вывести Раскольникова на чистую воду и наказать. Дальше мы понимаем, что П.П., уже давно имеющий все доказательства и знающий, кто преступник, не только не торопится посадить Раскольникова, а идет к нему домой, чтобы заставить не признаться, нет, покаяться, причем прилюдно. Зачем? Он как следователь выполнил свою работу. Какое ему дело, покается Раскольников или нет? И только внимательно перечитывая описания Петербурга, обратив внимание на перипетии жизни самого следователя, понимаем, что П.П. когда - то сам был в положении Раскольникова и не хочет, чтоб тоже стал "поконченным человеком".
Или мы с удивлением читаем, что Андрей Болконский оказывается на соседней койке в госпитале со своим смертельным врагом, Анатолем Курагиным и пропускаем этот факт как незначительный, ведь нас интересует, простит или нет князь своего обидчика. А что хотел сказать Толстой, поместив их рядом на госпитальной койке?
Другим опорным понятием литературоведения является идея художественного текста. Идея - это основная мысль произведения, то, ради чего оно и написано.
Есть две идеи: та, которую хотел выразить автор, и та, которую понял читатель. И не обязательно они совпадают, т е, читатель может увидеть мысль, которая не вложена автором.
Приведу пример из своего опыта. Однажды на обсуждении чеховской "Палаты №6" я сказала, что доктор Рагин наказан автором за невмешательство, за нежелание бороться со злом, то есть так автор обличает философию Рагина. На что последовал ответ: а мне кажется, что смерть лучше, чем жизнь в сумасшедшем доме, и Рагин, наоборот, освобожден от страшного прозябания. Что тут скажешь. Эта точка зрения тоже верна, это то, что понял читатель, хоть это и не совпало с авторской идеей.
А иногда даже автор хочет сказать одно, а получает другое, хотя произведение не становится от этого менее гениальным. А разные читатели в одном и том же тексте видят совсем разное.
Получается, что есть то, что хотел сказать автор, и есть то, что поняли мы, и ни одной из этих категорий нельзя однозначно доверять. Имеет ли смысл тогда вообще говорить об идее? Имеет, иначе не стали бы сами авторы очень старательно следить за правильным пониманием своих произведений. Известно, что Гоголь лично следил за постановкой своих пьес и даже снабдил актеров подробным описанием героев. Чехов очень огорчался, видя, как неправильно, те, отлично от автора, интерпретируются его первые пьесы. Просто истина скорее всего опять где - то посередине: надо понять авторскую идею, знать историю интерпретации и на этом составить объективную мысль.